В глубоких полостях ледяного астероида был мой дом. Застывшее, нетронутое, первозданное. Вечно меняя траекторию полета, казалось, астероид летел сразу во всех направлениях. Кто посеял и взрастил ту хрупкую частицу жизни- так и осталось загадкой. Но однажды меня выловили, поместили в стеклянные стены, на вид ломкие и почти прозрачные, и стали вкачивать в крошечное и не видимое зрению существо невообразимые потоки живительной силы. И мир наполнился новыми красками. Открылись перспективы и понимание себя. Мне не было больно, у меня не имелось ни малейших представлений о самой идее боли. Мне хотелось лишь одного- раскрыться.

У тех, кто выловил меня, были цепкие и нежные руки. Кем же они были? Их лица спрятаны под идентичными масками беспристрастности и беспризорности. Их голоса- словно исторгнутые из омутов крики, заглушенные обреченностью на вечные скитания. Казалось, глаза их могли сиять, будь они в иных координатах. Они пытались вылепить из меня свое подобие, но при этом наделив теми качествами, которых они сами были лишены. Меня часто оставляли на краю мира, и я видел распростертые горизонты и маяки мерцающих звезд. Я позволял им заполнить меня, чтобы вытеснить свою незавершенность.

Меня наделили телом с прозрачной кожей, под которой пульсировала циркулирующая чистая вода. Мои глаза были черней самых далеких глубин космоса. Один из них, внимательно всматриваясь в меня, с восхищением произнес, что очень скоро я отправлюсь в место, которое по беспросветной черноте своей будет подобно моим глазам. Не глаза- а сплошные зрачки. У меня имелось подобие сердца: истонченная витиеватая звезда со множеством окончаний, которые пронизывали мое тело насквозь, и своим полным жизни красно-малиновым цветом напоминали облака пыли и газа недостижимых галактик, проносящихся мимо. Были и те, кто с подлинным восторгом восклицали, что внутри меня зарождаются галактики, должно быть, мне суждено отправиться в самую их сердевину. Я был полупрозрачным водянистым флуоресцентным существом, хрупким и нежным. Моя жизнь была наполнена до краев предчувствием. Я проводил много времени на краю мира под блеском далеких звезд, их ауры впитывались в мое трепещуще сердце и поражали его, подобно дивному яду.
 
Настал момент, когда их руки стали более цепкими, нежели ласковыми. Они хватали меня и провожали в таинственные просторные комнаты, доверху наполненные светящимся аквамарином. Ласковые блики касались моей кожи, но не обжигали. А их руки приобретали настойчивость и несокрушимую силу. Под кожей я ощущал жидкие иглы, невероятно тонкие, обжигающие и не менее живые, чем я.

На самом деле, ты- не это тело, шептали мне голоса, желая успокоить меня и даровать умиротворение.
Ты совершаешь благородный поступок.

Очнувшись в очередной раз от томного, смутного и липкого призрачного аквамаринового сна, я обнаружил за своей спиной крылья. Но крылья эти были сотканы из непонятного материала, хоть и текучего, но жесткого и плотного. И как подобный материал мог сочетать в себе свойства воды и камня?

В твоих крыльях- солнечные батареи. Произнес один из них. Именно благодаря им ты сможешь долететь.
Долететь- но куда?

Они зашептались в некотором смятении. Все это время меня готовили именно к этому.
В центре галактики- черная дыра. Необъятный непостижимый омут, в котором бесследно и безвозвратно исчезает абсолютно все. И свет, и звуки, и физические объекты, и бестелесные волны, и излучения. Это само небытие во плоти. Но является ли это действительно небытием? Что по ту сторону забвения?
Они ожидали от меня растворения в забвении.

Чего ради?
Чтобы иметь представление. У тебя есть все, чтобы достичь точки невозврата. И пересечь горизонт событий.

Но мои крылья слабы и не слушаются меня. Они в разы тяжелее моего прозрачного хрупкого тела. Я буду падать и вверх, и вниз. Бесконечно и без возможности остановиться, сквозь сюяющее пышное многоцветье облаков пыли и газа, сквозь пылающие тела звезд, не в силах взмыхнуть крылами и выбрать направление.

Ты должен научиться летать. Эти крылья будут напитаны звездным светом, который даст тебе силы.

Я долго бродил по изрытой кратерами поверхности космического тела, знания о котором мне до сих пор были не подвластны. Влившиеся под мою кожу тонкие провода мерцали в унисон с многолепестковым сердцем, словно бы внутри меня зародился звездопад. Я светился изнутри и, в какой-то момент крылья задышали и приобрели невиданную ранее легкость.

Сиди под звездами и впитывай их свет. Вбирай его в себя.

Мы с огромной скоростью неслись по бескрайним пустошам, рассекая вечное противостояние света и тьмы, далекие отблески и всплески, сияния и свечения. И однажды я смог расправить крылья. Их размах был подобен огромному парусу, легкому и почти невесомому.

Теперь ты с крыльями- единое целое. Не без гордости провозгласили они, стоя в тени и скрывая лица.

Чуть слышимая музыка далеких сфер заполнила все окружающее пространство.
Мне предстоит лететь сквозь пространство и время сотни, а, может, тысячи лет. Расправив крылья, напитанные множеством солнц. Благодаря этим солнцам, внутреннее пламя не погаснет.

Когда я достигну точки невозврата- что произойдет?
Молчание воцарилось.

Нет, я не боюсь черных омутов, забвения и великой пустоты. Я с радостью приму эту участь. Но как же вы? Вы сами сгинете, растворитесь, станете пылью или же чем-то совершенно иным, но не дождетесь, а если дождетесь- то не сможете постичь пережитое мной. Оно вам будет неподвластно, даже если вы проживете в этих формах тысячи лет. Вы сможете понять бездну, только полностью окунувшись в нее и отдав ей себя.

И наконец я увидел их глаза. Бесцветные, полные скитальческих ветров и потоков, тронутые бессмысленным бдением и желающие узреть основание.
Нам достаточно знать того, что ты на пути туда.

И в одну из бесконечных космических ночей, чуть тронутой блеском неуловимых созвездий, я взлетел. И на крыльях-парусах, наполненных светом, отправился в путь длиною в жизнь. Навеки один, неуловимый, недостижимый, солнечный ветер во плоти, свободный и непорабощенный, никому не принадлежащий и неразрывно являющийся частью всего сущего, я летел с невообразимой скоростью, проносясь горящей кометой мимо чужих миров и мироустройств, в самую гущу бездны, в великое черное око, бездонное и необъятное, туда, откуда не возвращаются.
А они долго смотрели мне вслед, даже когда огненные вереницы и мерцающие арки испарились бесследно.
Главное- они знали, что я на пути туда.